Аннотация:

Сирия стала очередным полигоном для отработки новой стратегии так называемых «бескровных войн» или стратегии управляемого хаоса, цель которой состоит в уничтожении страны, избранной в качестве объекта воздействия. Происходит это путем проведения комплекса мероприятий по нейтрализации ее геополитических показателей, под которыми понимается размер территории, численность населения, статус в мире, экономические возможности, военная мощь и другие характеристики. При этом истинные роль, интересы и цели стран-заказчиков выводятся из сферы общественного внимания. Для них реализация стратегии управляемого хаоса становится максимально бескровной и минимально затратной.

Автор рассматривает комплекс причин, сделавших такое вмешательство возможным. К ним относятся внутренние (социальное расслоение внутри страны, религиозные столкновения), региональные (амбиции и претензии соседних государств, деятельность международных террористических организаций внутри них) и, наконец, геополитические, о которых сказано выше. В Сирии в полном объеме реализуются методы гибридной войны, когда открытые военные действия сопровождаются активным применением политических, экономических, информационных мер воздействия.

Читать всю статью

Вооруженный конфликт в Сирийской Арабской Республике — наиболее ожесточенная и кровопролитная часть так называемой «арабской весны». Развитие ситуации внутри и вокруг Сирии не только негативно воздействовало на стабильность и безопасность на Ближнем и Среднем Востоке, но и оказало заметное влияние на геополитические позиции ряда мировых держав, в том числе России и США.
Характер и особенности ведения вооруженной борьбы противоборствующими сторонами привлекли к себе пристальное внимание политиков и экспертов. Они почти единодушно сошлись во мнении, что во внутреннем вооруженном конфликте в Сирии сразу же проявилась тенденция к его интернационализации. При этом внешние силы представлены здесь как заинтересованными в смене правящего в Сирии режима странами Запада и монархиями Персидского залива, многочисленными радикальными исламистскими группировками, в том числе организацией «Исламское государство», так и созданной под руководством США для противодействия ей контртеррористической коалицией, а также формально входящей в нее, но действующей сугубо в своих интересах Турцией. Со временем на стороне сирийских правительственных сил выступили Иран, направив для их поддержки формирования Корпуса стражей исламской революции (КСИР), ливанская военно-политическая организация «Хизбалла», шиитские добровольцы из Ирака, Афганистана и группировка Военно-космических сил, Военно-Морского Флота и Сил специальных операций России.
Давая оценку обстановки в Сирии, начальник Генерального штаба ВС РФ генерал армии В.В. Герасимов в начале 2016 года отмечал: «В современных конфликтах все чаще акцент используемых методов борьбы смещается в сторону комплексного применения политических, экономических, информационных и других невоенных мер, реализуемых с опорой на военную силу. Это так называемые гибридные методы… Можно сделать вывод, что сочетание традиционных и гибридных методов уже сейчас является характерной чертой любого вооруженного конфликта. При этом если вторые могут использоваться и без открытого применения военной силы, то классические боевые действия без гибридных — уже нет. Яркий пример — конфликт в Сирии. На первом его этапе внутренние сирийские противоречия были трансформированы в вооруженные выступления оппозиции. Затем этим действиям при поддержке иностранных инструкторов был придан организованный характер. Впоследствии в противоборство с правительственными войсками вступили террористические организации, снабжаемые и направляемые из-за рубежа».
Напомним, первая протестная демонстрация в Сирии состоялась 26 января 2011 года. Тогда наиболее сильные волнения произошли в г. Дераа в 100 км южнее Дамаска. Несколько тысяч человек потребовали от правительства политических реформ, включая отмену действующего с 1963 года чрезвычайного положения, которое давало властям право производить аресты и содержать людей в тюрьме без суда, а также эффективных мер по борьбе с коррупцией. Демонстрация была разогнана, силы правопорядка применили оружие. Погибли люди, что лишь обострило ситуацию и привело к усилению волнений и новым жертвам как со стороны протестующих, так и представителей силовых структур. В это же время в сети Facebook от имени группы, называвшей себя «Революция в Сирии-2011», был размещен призыв к народному восстанию для достижения свободы в Сирии.
После выступлений на юго-западе страны власти выразили согласие приступить к проведению экстренных политических и экономических реформ. Уступками властей, направленными на разрешение кризиса, стали отставка правительства и отмена режима чрезвычайного положения.
Но лозунги протестующих становились все более радикальными и включали уже требования смены правящего режима и установления демократии, а выступления охватывали все новые и новые города. С лета 2011 года оппозиция начала формировать вооруженные отряды, которые вступили в борьбу с сирийской армией и силами правопорядка. В конце года ожесточенные боестолкновения отмечались уже по всей стране. 
Протестное движение в Сирии, таким образом, привело к внутреннему вооруженному конфликту, переросшему в гражданскую войну, в которой оппозицию президенту Асаду активно поддержали внешние силы. Впрочем, термин «гражданская война» недостаточно точно отражает суть происходящих процессов, поскольку не учитывает масштабную зарубежную поддержку сирийской оппозиции, а также наемников и джихадистов в незаконных вооруженных формированиях. По существу Сирия столкнулась с той формой завуалированной, но хорошо организованной внешней агрессии, которая имела место в Афганистане в период нахождения у власти в Кабуле левого режима, и в Ливии.
Причины такого развития военно-политической ситуации внутри и вокруг Сирии, по нашему мнению, необходимо рассматривать в трех плоскостях — внутренней, региональной и геополитической. 
Внутренние причины конфликта. Население Сирии многоконфессионально. В стране представлены более 20 религиозных направлений (религий, толков и сект), в том числе сунниты (74% населения), алавиты (11%), приверженцы других течений ислама (около 5%) и христиане разных конфессий (около 10%). Таким образом, среди мусульман и в целом населения страны преобладают сунниты. Приверженцами шиитского направления в исламе являются алавиты (нусайриты), друзы, исмаилиты и др. Алавиты в Сирии — наиболее крупная из шиитских сект.
Составляя религиозное меньшинство, представители алавитов, тем не менее, в социально-политической жизни Сирии играют ведущую роль: занимают ключевые посты в государстве, правящей Партии арабского социалистического возрождения (ПАСВ) и силовых структурах. Такое положение стало складываться после поражения Османской империи в Первой мировой войне. В 1920 году Франция оккупировала входившую в состав распавшейся империи Сирию, а в 1922 году получили мандат Лиги наций на управление ею. Опасаясь доминирования во властных структурах страны суннитов, французские власти стремились создать им противовес, комплектуя армию представителями алавитов и друзов. Это привело к тому, что политикам из алавитов удалось занять высшие партийные, а затем и государственные посты. Это, однако, не означало, что вся община алавитов находилась в привилегированном положении. В ее среде наблюдалось значительное социальное расслоение. В предшествующие вооруженному конфликту годы проявилась тенденция к консолидации властной верхушки, представленной алавитами, с преуспевающей в сфере экономики страны суннитской торгово-финансовой элитой.
Внутри страны основу недовольных режимом составили сунниты. Опыт вооруженной борьбы они получили в конце 1970-х — начале 1980-х гг. под руководством сирийского филиала международной Ассоциации «Братьев-мусульман» и ряда других суннитских организаций. В середине 1970-х гг. сирийские «братья-мусульмане», недовольные политикой секуляризма и неудачами правительства в экономике, начали вооруженную борьбу под лозунгом установления исламских порядков. Главными объектами развернутого ими террора стали алавиты как в государственном и партийном аппарате, так и в вооруженных силах. К примеру, 16 июня 1979 года были расстреляны курсанты артиллерийского училища в Алеппо. Было убито 80 чел. В том же месяце в результате взрыва в артиллерийском колледже в Алеппо погибли 32 чел. и 54 были ранены. Начиная с осени 1979 года тер­акты отмечались почти ежедневно. В ночь со 2-го на 3 февраля 1982 года началось восстание в Хаме. Около 500 боевиков захватили город и начали публичные расправы над членами ПАСВ. Контроль над городом был восстановлен только после ввода вооруженных сил и подразделений спецслужб Сирии. Тогда погибло, по разным оценкам, от 10 до 20 тыс. чел.
События «арабской весны» в странах с преимущественно суннитским населением (исключая Бахрейн), в ряде которых они привели к смене правящих режимов и приходу во властные структуры исламистов-суннитов (Тунис, Египет, Ливия), способствовали активизации клерикальной суннитской оппозиции в Сирии. Она была представлена исламистскими группировками, в том числе относительно умеренными, связанными с международной ассоциацией «Братьев-мусульман», а также крайне экстремистскими группировками, находящимися под влиянием «Аль-Каиды» и ряда иных радикальных организаций «зеленого интернационала».
Социально-политические причины, использованные сирийской оппозицией, включали недовольство части населения монополизацией власти ПАСВ. Несмотря на то, что по конституции Сирия — многопартийная парламентская республика, все партии страны были обязаны заявить о своей приверженности курсу социалистических преобразований. Сосредоточение рычагов государственного управления у одной партии давало широкий простор для возложения только на нее ответственности за неудачи в экономике и просчеты в социальной политике, а также для обвинений ее представителей в коррупции. Основой для роста протестных настроений стало и ограничение ряда свобод, пред­усмотренное законом о чрезвычайном положении от 1963 года.
Региональные причины. Между государствами Ближнего и Среднего Востока никогда не прекращалась борьба за лидерство в арабском, а также в исламском мире. Претензии на него заявляли Египет, Ирак, Сирия, Ливия и Саудовская Аравия. Что касается исламского мира в целом, — то и Иран после революции 1979 года, приведшей к власти в этой стране клерикальные круги. Попытки шиитского Ирана утвердиться в качестве ведущей мусульманской страны и субрегионального центра силы в зоне Персидского залива балансировались Ираком (до 2003 года) и Саудовской Аравией. Последняя, однако, осознавала свою относительную военную слабость и потому прилагала усилия по консолидации аравийских монархий в рамках созданного при ее ведущей роли в 1981 году Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Помимо иранской угрозы «экспорта исламской революции» опасения стран-членов ССАГПЗ вызывало влияние светских националистических режимов в Ираке, Египте, Ливии и Сирии, в первую очередь возможность распространения с их стороны идей «арабского социализма».
Устранение в 2003 году США и Великобританией «неудобного» и опасного для аравийских монархий Саддама Хусейна объективно способствовало укреплению позиций Саудовской Аравии. Вместе с тем, ее соперниками в арабском мире продолжали выступать проводившие политику секуляризма государства — Египет, Ливия и Сирия. В ходе «арабской весны», когда страны Запада начали реализацию планов по так называемой «демократизации» арабских стран Северной Африки и Ближнего Востока, консервативное руководство Саудовской Аравии, а вкупе с ним Катара и Объединенных арабских эмиратов активно включились в этот процесс. При этом они преследовали собственные интересы и потому активно содействовали ему политически, идеологически, финансово и в военной сфере. 
С военно-политической точки зрения наиболее важной для аравийских монархий была нейтрализация Ливии и Сирии, изменение политического курса которых лишало Иран как главного соперника Саудовской Аравии авторитетных и сильных союзников в арабском мире. Инициированные Западом и консервативными арабскими режимами «революции» частично привели к желаемому результату — президент Египта Хосни Мубарак был отстранен от власти и осужден, ливийской лидер Муаммар Каддафи свергнут и убит. Досадный для разработчиков этих планов сбой произошел только в реализации предназначенного для Сирии сценария.
Помимо блока политических, идеологических, в том числе конфессиональных, а также военных противоречий ряда арабских стран с Сирией, выделяется и экономическая составляющая. Связана она главным образом с углеводородами. Территория Сирии и ее порты представляют собой удобный маршрут для их транспортировки в Европу. Наибольшую заинтересованность в его использовании проявлял эмир Катара Ат-Тани. Однако его предложение о постройке газопровода к средиземноморским портам было отвергнуто сирийским руководством, вероятно, не без оглядки на интересы России, являющейся ведущим игроком на европейском рынке.
Таким образом, устранение Асада с политической арены вслед за С. Хусейном, Х. Мубараком и М. Каддафи, экономическое и военное ослабление Ирака, Египта, Ливии и Сирии, приход в этих странах во власть на смену арабским националистам исламистов-суннитов практически снимают последние преграды для господства Саудовской Аравии в арабском мире и на Ближнем Востоке, где ее противником остается лишь Израиль, который заинтересован в дестабилизации, а еще более в дезинтеграции Сирии. Вместе с тем приход к власти в Сирии как «умеренных», так и радикальных исламистов ни в коей мере не отвечает интересам Израиля. Для него гораздо выгоднее бесконечное продолжение борьбы в Сирии, что отвлекает все стороны конфликта от попыток силового решения Палестинской проблемы.
Геополитические причины. Геополитическое противоборство на мировой арене никогда не прекращалось и еще более обострилось после начала трансформации биполярного мира в многополярный. США в этот период, заявив о своем праве на управление миром, последовательно укрепляли свои позиции в «жизненно важных» для их интересов районах. Одним из них является так называемый Большой Ближний Восток (ББВ). Здесь странами-изгоями были объявлены Афганистан, Ирак, Ливия, Сирия и Иран. Судьба первых трех известна. Настала очередь Сирии, проводящей самостоятельную, независимую от США политику, направленную на укрепление отношений с Россией, Китаем, странами Латинской Америки и Ираном, что рассматривается Вашингтоном как одно из препятствий для их безраздельного господства на ББВ и в мире в целом.
В геополитике существует категория «опорная точка». Использование выгод географического положения Сирии позволяет обеспечивать военное присутствие в Средиземном море и оказывать влияние на ситуацию на Ближнем Востоке. Это неоднократно становилось причиной столкновения интересов великих держав, в частности Великобритании и Франции с Германией в 1941 году и СССР с США во время «холодной войны». Тогда сирийский порт Тартус был важным элементом материально-технического обеспечения деятельности 5-й оперативной эскадры ВМФ СССР. 
В 2004 году администрацией Дж. Буша-младшего была разработана американская стратегия по модернизации и демократизации Ближневосточного региона, созданию условий, при которых население сможет свободно выдвигать свои требования, а не будет зажато в рамки бесправия авторитарными режимами. Говоря об этом, президент Дж. Буш заявил: «Мы убеждены, что свобода может улучшить и изменить жизнь так же, как она улучшала и изменяла жизнь в Азии, Латинской Америке, в Восточной Европе и в Африке». Но подразумевалось совсем иное. Доказательством тому явилась агрессия против Ливии, приведшая к хаосу и попранию той свободы, о которой говорил американский президент. Что же касается Сирии, то об уготованной ей судьбе открыто высказался сотрудник Гуверовского института Пол Крейг Робертс: «Это наше право быть гегемоном на планете Земля, в том числе и на Средиземном море. Посему право Вашингтона скрутить Сирию для того, чтобы избавиться от российской военно-морской базы».
Антироссийская направленность демократизации Ближнего Востока прослеживается в стремлении лишить Россию статуса великой державы, который невозможно поддерживать без геополитических опорных точек в дальнем зарубежье. Сирийский Тартус в начале ХХI века оставался последней из них. В предшествующие десятилетия Россия утратила свои базы Бербера (Сомали), Аден и о. Сокотра (Йемен), Луанда (Ангола), Камрань (Вьетнам), архипелаг Дахлак (Эфиопия), Лурдес (Куба) и др.
Еще одним аспектом геополитического противоборства вокруг Сирии является стремление европейских держав, что касается Сирии — в первую очередь Франции, вернуть в орбиту своего влияния бывшие колониальные владения и подмандатные территории. Однако опыт Туниса, Египта и Ливии показывает, что в современных условиях эта цель недостижима, так как на смену диктаторам-националистам к власти приходят не либеральные лидеры, а радикальные исламисты.
* * *
Для внешних сил Сирия стала очередным полигоном отработки принципов реализации новой стратегии так называемых «бескровных войн» или стратегии управляемого хаоса. Ее цель состоит в уничтожении страны, избранной в качестве объекта воздействия, путем проведения комплекса мероприятий по нейтрализации ее геополитических показателей, под которыми понимается размер территории, численность населения, статус в мире, экономические возможности, военная мощь и другие характеристики. При этом истинные роль, интересы и цели стран-заказчиков выводятся из сферы общественного внимания. Для них реализация стратегии управляемого хаоса становится максимально бескровной и минимально затратной.
С позиций военного искусства вооруженный конфликт в Сирии — это борьба регулярных войск при поддержке созданного правительством ополчения и других силовых структур против иррегулярных вооруженных формирований. И здесь у военных специалистов возникают вопросы. Почему вооруженные силы Сирии, представляющие несомненную угрозу израильской армии — самой высокоразвитой армии Ближнего Востока, — оказались недостаточно эффективными в борьбе против разрозненных, не имеющих единого командования отрядов оппозиции, в большинстве своем состоящих из плохо подготовленных наемников. Каким образом последним удается длительное время успешно воевать против регулярных войск­?
Дело в том, что сирийская армия готовилась не к проведению контртеррористических операций, а предназначалась для ведения традиционной войны с основным противником, которым признавался Израиль. Строительство вооруженных сил и их подготовка были направлены на отражение внешней агрессии в рамках эшелонированной обороны, которая предусматривала разграничение понятий «фронт» — «тыл», которых нет в сирийском внутреннем вооруженном конфликте. Однако теоретически, имея превосходство в силах и средствах над неорганизованным, без единого командования, разношерстным противником, представленным отдельными отрядами и просто бандами, воюющими с целью грабежа, силовые структуры Сирии должны были легко справиться с ним. Этого не произошло потому, что помимо внутренней вооруженной оппозиции существуют силы вне Сирии, осуществляющие ее мощную финансовую, материальную, информационную и внешнеполитическую поддержку.
Эти силы можно условно назвать «облачным противником». Он существует в действительности и может быть даже признан на мировой политической арене, но его как бы и нет, потому что он не является ни государством, ни каким-либо его конкретным социальным институтом. Большинство основных структурных элементов «облачного противника» находятся за границами страны-жертвы агрессии. На переднем крае только боевики — главным образом наемники, не представляющие какое-либо государство или легитимную международную организацию. Эти боевики характеризуются дешевизной для стран-заказчиков агрессии и низким уровнем подготовки, а что касается событий в Сирии, где на стороне оппозиции воюют джихадисты, то и их практически неисчерпаемым мобилизационным ресурсом.
Таким образом, вооруженный конфликт в Сирии нельзя рассматривать в отрыве от завуалированной агрессии против нее ряда стран Запада, аравийских монархий и Турции, которая ведется гибридными методами формально не находящимися в состоянии войны с Сирией государствами.

Об авторе: 
Слинкин Михаил Михайлович, канд. историч. наук
НИИ (ВС) ВАГШ ВС РФ
Свернуть статью