В 1999 г. исполняется 155 лет со дня смерти Дмитрия Владимировича Голицына, талантливого полководца, героя войны 1812 г., выдающегося государственного деятеля, одинаково плодотворно послужившего Отчизне во времена и войны, и мира и, увы, незаслуженно забытого
Потомок славного дворянского рода, восходившего к Великому князю Литовскому Гедемину, Дмитрий Голицын вместе с братом Борисом получил блестящее образование за границей. Свой первый орден Св. Георгия 4-й ст. Дмитрий Голицын получил в русско-польскую кампанию за взятие Праги (предместья Варшавы), его храбрость была отмечена А. В. Суворовым. К рубежу веков оба брата Голицына подошли генерал-лейтенантами.
Участие во второй наполеоновской войне (1806-1807 гг.) сделало имя Дмитрия Голицына широко известным всей русской армии. Осенью 1806 г. он и Д.С. Дохтуров в битве при Голымине, не получив обещанного подкрепления, в течение 10 часов выдерживали натиск конного корпуса Мюрата, отвлекая на себя главные силы французов и тем дав возможность русской армии одержать блистательную победу под Пултуском. Д.В. Голицын окончил войну с орденом Св. Георгия 3-й степени.
Смелость его полководческого таланта в полной мере проявилась в русско-шведской войне 1809 г. По собственной инициативе Дмитрий Голицын с кавалерийским отрядом перешел замерзший Ботнический залив, разведал подступы к Стокгольму и затем представил план дальнейших военных действий, включающий кавалерийский рейд в Швецию по льду. Этот план был принят и, как известно, принес быструю победу над шведами. Но его исполнение Александр I поручил не автору идеи, а вошедшему в милость при дворе М.Б. Барклаю-де-Толли. Оскорбленный Дмитрий Владимирович вышел в отставку. Вместе с ним покинули армию Б.В. Голицын, Д.С. Дохтуров, Н.Н. Раевский, А.И. Остерман-Толстой (все - будущие герои войны 1812 г.). Генеральская фронда надолго определила недоброжелательное отношение Александра I к Д.В. Голицыну.
На войну 1812 г. Дмитрий и Борис Голицыны пошли лишь после того, как М.И. Кутузов сменил на посту главнокомандующего ненавистного им М.Б. Барклая-де-Толли. Д.В. Голицыну дали под начало кирасирский корпус, включавший в себя две кирасирских дивизии под командованием Депрерадовича и Дуки. Голицынские кирасиры прославились в Бородинской битве, где использовались при решающих контратаках.
2-я кирасирская дивизия стояла в резерве обороны Шевардинского редута, на штурм которого 24 августа 1812 г. Наполеон бросил основные свои силы. До самого вечера шел бой, редут переходил из одних рук в другие, пока на арену битвы не вышли кирасирские полки под предводительством князя Д.В. Голицына. Стремительной кавалерийской атакой голицынские кирасиры «опрокинули первую линию французской пехоты на вторую и произвели в ней такое замешательство, что король неаполитанский Мюрат поспешил лично с отрядом своей кавалерии на помощь для восстановления порядка». Но удержать атаку кирасир не удалось: они преследовали отступающего неприятеля и почти полностью изрубили подоспевший на помощь 3-й линейный полк французов. Вся полковая артиллерия и обоз попали в руки русских, лишь незначительная часть французской пехоты спаслась бегством.
К ночи Кутузов отдал приказ защитникам Шевардинского редута оставить уже сыгравшее свою роль укрепление, но голицынские кирасиры так глубоко врубились в оборону французов, что смогли отступить только затемно, захватив в атаке еще 4 вражеских орудия. Кутузов, которому этот день дал возможность завершить фортификационные работы по укреплению Бородинской позиции, писал: «2-я же кирасирская дивизия, должна будучи даже в темноте сделать последнюю из своих атак, особенно отличилась...»
25 августа стало днем, когда состязались не войска, а умы. Осматривая позиции, Наполеон обратил внимание на левый фланг русских, с виду менее укрепленный, а Кутузов, разгадав его тайные намерения, ночью скрытно усилил этот фланг войсками, среди которых снова оказались голицынские кирасиры. На рассвете 26 августа после отвлекающего удара по правому флангу Наполеон, как и задумывал, обрушил свои главные силы с левого фланга - на Семеновские флеши. За 6 часов французы предприняли 8 атак. В кровопролитных боях флеши переходили из рук в руки. Во время пятой, решающей атаки русская конница выбила французов на исходные позиции. Наполеон бросил в бой свежие силы, но и шестая атака была отбита еще на подступах к флешам, и опять решающую роль сыграли кирасиры. Князь Дмитрий Владимирович лично участвовал во всех атаках, и хотя под ним были убиты три лошади, как сказано в официальном рапорте, «ничто не могло поколебать храбрости сего отличного генерала».
Отбив восьмую атаку, в которую Наполеон бросил свои главные силы (всего 40 тыс. чел.), русские, вдвое уступая в численности, перешли в наступление. Но в этот момент был тяжело ранен командующий 2-й армией князь П.И. Багратион, и войска получили приказ отойти на заранее подготовленные позиции за Семеновский овраг, где разыгрался следующий этап Бородинского сражения.
После первой неудачной атаки Наполеон решил нанести главный удар силами своей кавалерии, которая должна была взять русских «в клещи» с двух сторон, в то время как пехота - пойти в атаку по центру. Однако на одном из флангов Измайловский и Литовский полки остановили французских кавалеристов, а окончательный удар нанесли кирасиры 2-й дивизии. На втором фланге французским кавалеристам удалось прорвать линию русской обороны, но на помощь им пришли кирасиры из 1-й дивизии, командир которой Н.М. Бороздин, как писал Кутузов в своем рапорте, «провел ее с большим порядком и мужеством в атаку, опрокинул неприятельскую кавалерию... и после жестокого кавалерийского боя неприятельская конница вовсе была сбита и принуждена удалиться».
Наполеон поменял направление удара и атаковал Центральный редут на Курганной высоте, обороняемый генерал-лейтенантом Н.Н. Раевским. Во время третьей атаки французам удалось захватить редут и зайти в тыл русской пехоте. Однако в бой вводится еще не участвовавшая в сражениях бригада 1-й кирасирской дивизии, возглавляемая генерал-майором Шевичем. Отбросив саксонских кирасир Лоржа и французских кавалеристов Шастеля, кирасирские полки Д.В.Голицына вместе с тремя гусарскими и тремя драгунскими полками приняли участие в грандиозной кавалерийской дуэли, победа в которой осталась за русскими. Это позволило батареям зацепиться на новых высотах и сокрушительным артиллерийским огнем отогнать французов на исходные позиции.
Бородино стало кладбищем французской кавалерии, которая лишилась там 60% своего состава, тогда как потери русской конницы составили менее одной трети. За это сражение командир Кирасирского корпуса Д.В. Голицын получил орден Св. Георгия 2-й степени.
Голицынские кирасиры участвовали во всех основных сражениях войны с Наполеоном и дошли до Парижа. Но наиболее полно полководческий талант князя Д.В. Голицына раскрылся в битве под Красным в ноябре 1812 года*. По диспозиции, составленной М.И. Кутузовым, русские войска были разделены на три части, возглавляемые А.П. Тормасовым, Д.В. Голицыным и М.А. Милорадовичем. Планировалось «взять в клещи» французов и полностью уничтожить противника. Для этого М.А. Милорадович должен был пропустить корпус Даву к главным силам Наполеона, чтобы соединенными усилиями разгромить все французское войско. Однако Наполеон, разгадав намерения Кутузова, решил до воссоединения русских напасть на центр и уничтожить голицынские части, используя численное преимущество. Бонапарт лично руководил боем, стремясь продемонстрировать маршалам свой военный гений.
Голицын выдержал все атаки, а затем, неожиданно для французов, обошел занятую ими деревню, оставив у себя в тылу пехотинцев Даву, и нанес сокрушительный удар по основным силам Наполеона. Атака была такой стремительной, что Наполеон скомандовал отступление. А по пятам его продолжал теснить Голицын, полностью вырубив прикрывавший отступление французов вольтижерный полк. В этом бою было убито 2000 французов. Наполеон и Даву бежали, оставив без поддержки отрезанный от них корпус Нея, от которого позже у переправы через Днепр уцелела лишь незначительная группа. Общие потери французов в этом трехдневном сражении составили 10 тыс. убитыми и 30 тыс. пленными. Д.В. Голицын был удостоен ордена Св. Владимира 1-й степени. Но, несмотря на проявленные им таланты, после смерти М.И. Кутузова ему больше не поручали самостоятельных операций: Александр I не мог забыть «генеральской фронды» 1809 г., хотя признал заслуги Д.В. Голицына, присвоив ему чин генерала от кавалерии.
В 1819 году жизнь князя внезапно изменилась: он был назначен военным генерал-губернатором Москвы. Не без колебаний Дмитрий Владимирович ступил на это новое для себя поприще, но уж взявшись за дело, начал наводить в нем порядок. Он существенно обновил штат московских чиновников, энергично боролся с хапугами и взяточниками, умело заставлял богатых московских купцов раскошелиться на городское хозяйство. С визой Александра I он провел ряд указов по ужесточению правовых норм на территории Московской губернии. Были приняты меры по улучшению жизни «казенных людей», распределению войск на постой в уездных городах. Голицын много сделал для отстройки Москвы каменными домами после пожара 1812 г., позаботился об освещении улиц, о создании пожарных команд. По его инициативе был построен московский водопровод, основан Малый театр, открыты Дом трудолюбия и многие больницы.
В 1831 г. Москву постигло новое испытание - эпидемия холеры. Князь лично посещал холерные бараки, обеспечил бесплатную раздачу хлеба населению, пожертвовав для этого личные 70 тыс. рублей и собрав 1 млн 300 тыс. рублей с московских купцов, в результате чего голод миновал Московскую губернию.
Отношения его с царями складывались непросто. Голицын, например, категорически отказался подписывать смертные приговоры, что вменялось в обязанность генерал-губернатору. Вызванный к императору Николаю I, он пояснил, что сам не имеет возможности разбираться еще и в уголовных делах, а решениям судов, в которых отсутствует адвокатура, доверять не может. Это вызвало крайнее раздражение Николая I. Кроме того, было известно, что князь Голицын сочувствовал декабристам. При прогоне через Москву осужденных участников польского восстания князь задержал этап, чтобы обеспечить заключенных продовольствием и одеждой, объявив для этого сбор среди москвичей.
Но как ни отталкивала императора независимость Д.В. Голицына, с ней приходилось мириться: уж очень был он нужен и очень любим москвичами. 14 ноября 1821 г. князь был назначен членом Государственного Совета, в 1825 г. получил высший российский орден Андрея Первозванного, а в 1841 г. - титул светлейшего (высший дворянский титул Российской империи). В том же году москвичи собрали деньги для установки памятника своему губернатору, но этого Николай I не допустил.
Голицын пользовался чрезвычайной популярностью. В разное время Пушкин и Герцен характеризовали его как честного, блестящего и благородного человека. А Жуковский писал о Д.В. Голицыне в бытность князя генерал-губернатором Москвы:
Друг человечества и твердый друг закона,
Смиренный в почестях и скромный средь похвал,
Предстатель ревностный за древний град у трона —
Каких ты доблестей в себе не сочетал?
Любовь высокую к святой земле Отчизны,
Самозабвение и непрерывный труд.
В день брани - мужество, в день мира - правый суд,
И чистоту души и жизнь без укоризны...
* В официальной историографии главным героем этого сражения почитался М.А. Милорадович, но по справедливости эту победу надо бы целиком отнести на счет князя Голицына.
Анатолий Доливо-Добровольский
Свернуть статью
В день брани – мужество, в день мира – правый суд (стр. 58-59)
Аннотация:
В 1999 г. исполняется 155 лет со дня смерти Дмитрия Владимировича Голицына, талантливого полководца, героя войны 1812 г., выдающегося государственного деятеля, одинаково плодотворно послужившего Отчизне во времена и войны, и мира и, увы, незаслуженно забытогоЧитать всю статью