С большим интересом я прочитал в вашем журнале статьи* , посвященные 20летию распада Советского Союза. В суматохе повседневных будней както не сразу осознаешь, что уже два десятилетия мы живем совсем не в той стране, на преданность которой когдато присягали, а трагические события 1991 года уже стали историей. Думаю, правы авторы журнала, написав, что у каждого из нас, очевидцев и участников тех событий, свои воспоминания и свое мнение. Ими я и хотел бы поделиться с читателями журнала «Защита и безопасность».
Тот августовский день, двадцать лет назад, был в Москве теплым и солнечным. Разве что жары такой, как в последние годы, не было. А еще машин на улицах центра было гораздо меньше. Никто еще не знал, что случилось, но какая-то тревога висела в воздухе. Да еще нескончаемое «Лебединое озеро» по телевидению нагнетало обстановку. Стало понятно – произошло нечто экстраординарное.
Все стало ясно, когда на экранах появилась группа высших руководителей СССР во главе с вице-президентом Геннадием Янаевым и нам объявили, что власть в стране переходит в руки так называемого Государственного комитета по чрезвычайному положению. Версий происходившего тогда выдвигается немало. Но, думается, главной побудительной причиной переворота (а то, что это был самый настоящий государственный переворот, стало многим ясно сразу после заявления членов ГКЧП) были нежелание и неспособность верхушки правящей партии лишиться реальной власти. Все ведь к этому шло. Напомним, взятый Михаилом Горбачевым курс на реформирование застоявшейся советской системы решительно изменил расклад сил в рядах властей предержащих. Заметно повысились авторитет и значение ранее существовавшего чисто номинально Верховного Совета. Был создан новый орган управления – Съезд народных депутатов, в ряды которого были избраны решительные сторонники реформ, чьи голоса звучали все весомее и были услышаны народом. Появились зачатки рыночных отношений в экономике, которые ясно продемонстрировали, что плановое производство не такое уж передовое, как мы все привыкли думать. Добавляло опасений верхушке путчистов и назначенное на 20 августа подписание Союзного договора, который должен был заменить существовавший лишь на бумаге суверенитет республик СССР подлинной самостоятельностью их граждан, что, в свою очередь, лишало верхушку КПСС реальной власти, постов и привилегий.
Так в общих чертах объясняют решение о создании ГКЧП историки. Споров по поводу провала путча немало по сей день. Ясно одно – заговорщики изначально не поняли, что страна, которой они привыкли править как собственной вотчиной, изменилась. Люди, почувствовавшие вкус свободы, гласности, демократии, стали совсем другими. К августу 1991-го народ уже был не тем, что молчаливо терпел сталинские репрессии, отстаивал часами во времена Хрущева, чтобы получить пайку муки по карточкам, привычно восхвалял любые поступки «дорогого Леонида Ильича», одновременно наблюдая пустые полки магазинов, и привык все и вся, от куска масла до театрального билета, доставать по знакомству. За долгие годы советского режима он, народ, наглотавшись вдоволь всех прелестей строительства «светлого будущего», победивший в кровопролитной войне, выживший в период послевоенной разрухи, не только научился терпеть. Ему теперь терпеть надоело!
Я жил тогда в самом центре столицы, в десяти минутах ходьбы от Белого дома, ставшего в те дни штабом сопротивления, видел, как москвичи и срочно прибывшие к ним на помощь из других городов единомышленники возводили баррикады. Как по Садовому кольцу двигались тысячи людей, протестуя против насилия над страной и ее гражданами. Видел и танки, пытавшиеся сломить боевой дух народа.
Вести о событиях разносились по городу, да, наверное, и по всей стране, молниеносно. И это при том, что выпуск практически всех газет был запрещен, а телевидение и радио передавали лишь официоз путчистов. Хотя, справедливости ради, были и исключения. Корреспондент программы «Время» Сергей Медведев стал единственным журналистом, сумевшим в прямом эфире рассказать и показать, что происходит возле здания Верховного Совета РСФСР, строительство баррикад, знаменитое выступление Бориса Ельцина с брони танка, экипаж которого перешел на сторону сторонников реформ.
Надо сказать, что милиция Москвы в те три трагических дня повела себя достойно. Не знаю ни одного командира и начальника, который бы бросился клясться в верности самозваной власти, отдал приказ выступить против людей. И это несмотря на то, что одним из членов ГКЧП был министр внутренних дел СССР Борис Пуго. Знаю, как нелегко было на душе у многих моих сослуживцев, как сомневались, правильно ли поступают, практически игнорируя приказы министра. Но поступали они, без сомнения, правильно, продолжая охранять общественный порядок. Кстати, насколько помню, даже в самом центре событий, у Белого дома, ни одного серьезного правонарушения допущено не было.
Всего три дня.
Горбачева вызволили из форосского заточения, путчистов арестовали. На что они надеялись? Позднее член ГКЧП бывший министр обороны Дмитрий Язов признавался, что у него и в мыслях не было разжигать гражданскую войну. Но как тогда назвать танковые колонны, направленные против своих же граждан? На чей счет отнести гибель трех молодых людей в этом противостоянии?
Хотели сохранить все по-старому, но добились абсолютно противоположного результата. Вскоре была запрещена КПСС, а вслед за ней развалился и когда-то могучий Советский Союз. Можно, конечно, гадать «что было бы, если бы»… Но история, как известно, не приемлет сослагательного наклонения.
* Статьи «Крушение державы» и «Последнее «Лебединое озеро» в Советском Союзе» были опубликованы в 4-м выпуске нашего журнала в конце 2011 года на страницах 8 и 12, соответственно. – Прим. ред.
Андрей Николаев,
полковник милиции в отставке
Свернуть статью
Три дня, которые погубили СССР (стр. 41)
Аннотация:
С большим интересом я прочитал в вашем журнале статьи* , посвященные 20летию распада Советского Союза. В суматохе повседневных будней както не сразу осознаешь, что уже два десятилетия мы живем совсем не в той стране, на преданность которой когдато присягали, а трагические события 1991 года уже стали историей. Думаю, правы авторы журнала, написав, что у каждого из нас, очевидцев и участников тех событий, свои воспоминания и свое мнение. Ими я и хотел бы поделиться с читателями журнала «Защита и безопасность».Читать всю статью